Памятник сове

Читать и понимать тексты – занятие, требующее опыта и навыка. И среди читателей может быть немало таких, у кого этот скилл прокачан сильнее, чем у автора

Претензии моськи. Способ сразу поставить себя вровень с автором, который создал текст: смотрите, да я такой же величины и важности, раз его текст знаю лучше его.
А чем еще можно объяснить ту напыщенную важность, с которой он разлагольствует об этом?

И его пространное рассуждение о Толкине ниже не доказывает ничего. Только то, что замысла "Властелина колец" на момент его создания не существовало, он родился по ходу, вызрел и стал намного больше "Хоббита". Да, и что тут такого?

А вообше, это тема обширная, только в нее не следует соваться анаиросам. Он даже не понимает главного. Что дело в "открытости", полноте текста и мира, который этот текст произвел. В его способности подталкивать к созданию новых смыслов. Которые читатели уже создают сами, дополняя, расширяя текст, а не находя в нем то, чего в нем нет.
Трудно отделить одно от другого?

Ну тогда будем пюрировать гребешки и делать мусс из морской капусты.

Вот есть безусловно чудесное "Твое имя" Макото Синкая. Культовый фильм, который входит в десятку лучших фильмов (да, это японская десятка, ну и что же? ). Фильм, оставляющий много вопросов по сюжету и его ходам. И мы будем считать себя, с прокачанными скиллами, что понимаем его лучше, чем автор? Особенно то, что случилось в кратере и на краю? Про совмещение времен?
Нет, мы лучше понимаем свое понимание, а не авторское. Автор сказал то,что хотел сказать, оставив нам двери: додумывайте, творите, гадайте. Создавайте шлейф, ореол. Ибо все из того, что мы придумаем, никак не касается смысла, который имел ввиду автор.

Вся эта словесная чехарда и жонглирование мнениями происходит, когда произведение намного больше своей формы. Когда автор, подлец, сумел зацепить, протянул свои щупальца далеко за пределы страниц, побудил нас творить, продолжать дальше.

Любой хороший текст обладает избыточностью. Когда автор прописывает в самом простом случае ситуацию, персонажа, зная о том, что случилось с этим персонажем много раньше, зная, какой милашка или мерзавец был герой в детстве, все его тайны, невинные, не очень, и такие, о которых стыдно рассказать. Да, поцелуи с соседкой по парте в шестом классе, на уроке химии, тоже считаются. Всю историю, все его подноготные тайны, побуждения, планы на прошлое и будущее, предпочтения, и даже то, что утром они пил лунго и завтракал круассанами с йогуртом. А тексте будет короткий эпизод. Который обусловлен всем тем, что было и о чем знает автор.
Огромный мир текста, из которого читатели видят только крошечную часть.
Могут ли они знать этот мир лучше, чем автор? Без комментариев.

Да, бывает, что автор сам удивляется: ну надо же, как вышло. Но в результате мы, читатели получаем готовый набор. И начинаем конструировать дальше.
Была ли возможность конструирования заложена в самом тексте? Было ли то, что возникнет потом, в результате нашего осмысления этого набора, уже заранее заложено в набор? Знал ли об этом автор?
Разумеется, это глупо. Да, автор не знал, что взбредет нам в голову. Но он старался сделать так, чтобы это случилось.

Все остальное - досужие домыслы и чистый нефильтрованный базар. Спесь и анаиросовское чванство.

В Икебукуро (ну кто же не знает, где это и что это) есть памятник сове. Он совсем недалеко от входа в метро. Невысокий каменный памятник. Сова кавайно укрыта вязанными одежками.
На памятнике лаконичная надпись: "Памятник сове".
Кстати, по восхитительности, тонкости, изящности я не знаю надписи лучше. Меня от нее прет и лезут слова "нестерпимо" и "невыразимо". Не "Сове от Ослика, Медведя и Свиньи Поросенка", не банальное "сова" или "Икебурурское чудовище". А "Памятник сове". С невыразимой нестерпимой иронией, а том мы сами не знаем. Так вот, чтобы наслаждались милой очевидностью и тонкостью слов.
Знаем ли мы лучше авторов, что они хотели сказать?
Лучше не знаем. Зато знаем, что они хотели пробудить в нас очарование созерцания. Вечное в текущем. Поиск нового смысла и новой гармонии. Они дали нам толчок.

И вообще.